— Для ясности, — проговорила она, потирая ступню о ступню, — я не эльфка, а чародейка, то есть волшебница — правда, немного нетипичная. Впрочем, пожалуй, я и не чародейка вовсе.
— А жаль, слово чести!
— Чего тебе, как ты говоришь, жаль?
— Говорят… — Он покраснел и запнулся. — Говорят, что чародейки, ежели им случается повстречать юношей, ведут их в Эльфланд, Страну Эльфов, и там… Под ореховым кустом, на ковре из мхов, велят себя ублажать…
— Понимаю. — Она быстро глянула на него, потом отгрызла солидный кусок колбасы. — Что касается Страны Эльфов, — сказала она, проглатывая колбасу, — так некоторое время тому назад я оттуда сбежала, и у меня нет ни малейшего желания возвращаться туда. Что же до ублажения на ковре из мхов, да еще и под ореховым кустом, то, по правде говоря, Галахад, ты налетел не на ту, что надо, Владычицу. Тем не менее искренне благодарю за добрые намерения.
— Владычица! Я же не хотел тебя оскорбить…
— Не оправдывайся.
— Все из-за того, — пробормотал он, — что ты до невозможности красива.
— Еще раз благодарю. Но это ничего не меняет.
Помолчали. Было тепло. Стоящее в зените солнце приятно нагрело камни. Слабый ветерок рябил поверхность озера.
— Что означает… — неожиданно заговорил Галахад странно возбужденным голосом. — Что означает пика с окровавленным наконечником? Что означает и почему страдает король с пробитым бедром? Что означает дева в белом, несущая Грааль, серебряную чашу?
— А кстати, — прервала она, — ты вообще-то как себя чувствуешь?
— Но я же только спросил…
— Я не понимаю твоего вопроса. Это какой-то пароль? Сигнал, по которому распознаются посвященные? Будь добр, разъясни.
— Не сумею.
— Так чего же спрашиваешь в таком случае?
— А потому как… ну… — Его заело. — Ну, в общем… Один из наших взял, да и не спросил, хоть и выпал случай. То ли язык проглотил, то ли устыдился чего-то. Не спросил, вот и свалилась на него куча неприятностей. Так теперь уж мы завсегда спрашиваем. На всякий случай.
— Слушай, в твоем мире есть чародеи? Ну, понимаешь, такие люди, которые занимаются магией. Маги. Ведуны, значит.
— Есть Мерлин. И Моргана. Но Моргана — дрянь в общем-то.
— А Мерлин?
— Так, средний.
— Знаешь, где его найти?
— А как же! В Камелоте. При дворе короля Артура. Я как раз туда направляюсь.
— И далеко это?
— Отсюда до Повисса, по реке Гафрен, потом по течению реки до Глевума к Морю Сабрины, а оттуда уж близко до равнин Теплого Края. На все вместе дней этак десять набежит.
— Далековато, однако.
— Можно, — задумался Галахад, — сократить малость, если поехать через Ким Пикка. Но это заколдованная долина. Там страшновато. Там живут Y Dynan Bach Teg, зловредные карлики.
— А меч у тебя для чего? Для фасону?
— А что мечом супротив карлов-то сделаешь?
— Сделаешь-сделаешь, не бойся. Я — ведьмачка. Слышал когда? Э, ясное дело, не слышал. А твоих карлов я не боюсь. У меня среди краснолюдов уйма знакомых.
«Это уж точно», — подумал Галахад.
— Владычица Озера?
— Меня зовут Цири. И не называй меня Владычицей Озера. У меня это вызывает неприятные ассоциации. Неприятные и скверные. Так меня называли в Стране… Как ты назвал ту страну?
— Faerie, или, как говорят друиды, Аннуин. А саксы — Эльфланд.
— Эльфланд? — Она накинула на плечи полученный от него клетчатый пиктовский плед. — Знаешь, я бывала там. Вошла в Башню Ласточки и — трам-тарарам — оказалась среди эльфов. А они именно так меня называли — Владычица Озера. Мне вначале даже нравилось. Льстило. Пока я не поняла, что в том краю, в той башне и над тем озером никакая я не Владычица, а обыкновенная пленница.
— Уж не там ли, — не выдержал Галахад, — ты испачкала одежду кровью?
Она долго молчала. Наконец ответила:
— Нет, — и ему показалось, что голос у нее слегка дрогнул, — не там. А у тебя острый глаз. Ну что ж, от правды не убежишь, голову в песок прятать нет резону. Да, Галахад. Последнее время я пачкалась частенько. Кровью врагов, которых убивала. И кровью близких, которых пыталась спасти… И которые умирали у меня на руках… Почему ты так на меня смотришь?
— Не знаю, кто ты — богиня или смертная… Но ведь ты обретаешься на грешной земле.
— Будь добр, ближе к делу.
— Я хотел бы, — у Галахада разгорелись глаза, — услышать твою историю. Не соблаговолишь ли ты, Владычица, поведать ее?
— Слишком долго рассказывать.
— У нас есть время.
— И не очень хорошо она заканчивается.
— Не верю.
— Почему?
— Ты пела, когда купалась в озере.
— А ты наблюдателен. — Цири повернулась к нему, стиснула губы, а ее лицо вдруг сморщилось и стало совсем некрасивым. — Да, ты наблюдателен. Но очень наивен.
— Поведай мне свою историю. Пожалуйста.
— Ну что ж, — вздохнула она. — Пусть так, коли хочешь… Расскажу.
Она уселась поудобнее. Он тоже. Лошади гуляли на опушке леса, пощипывали траву.
— С начала, — попросил Галахад. — С самого начала…
— Эта история, — заговорила она после недолгого молчания, плотнее кутаясь в плед, — все больше кажется мне историей без начала. И я вовсе не уверена в том, что она закончилась. Понимаешь, в ней жутко перемешались и переплелись прошлое с будущим. Некий эльф сказал мне, что она похожа на змея, который ухватился зубами за собственный хвост. Имя этого змея тебе полезно знать — Уроборос. А то, что он грызет собственный хвост, означает, что кольцо замкнулось. В каждом миге таится прошлое, настоящее и будущее. В каждом мгновении — вечность. Понимаешь?